Спаси меня - Страница 32

Мой отец ведет меня по больнице, предупреждая о каждом повороте, о каждой мелочи, которая может стать для меня препятствием.

Врач дал мне что-то от головной боли, и от лекарства кружится голова. Я дезориентирован, и свет становится ярче, когда мой отец говорит, что мы проходим через зал ожидания.

– Райан, – раздается голос Лиззи в отдалении, но приближается. – Райан, – ее голос звучит рядом, она становится передо мной и быстро дышит, и я понимаю, что она плачет.

Я почти теряю контроль.

Тяжелые шаги следуют за ней, и я предполагаю, что это один из моих братьев. Крошечные руки Лиззи обнимают меня за талию, а ее волосы щекочут мой нос. Я чувствую слабость в ее руках. И хочу только одного: чтобы она ушла.

Конечно, это жестоко, но я – мужчина. Я должен быть тем, кто позаботиться о ней. А не наоборот. Я никогда не попрошу об этом.

Мама передает более короткую версию сказанного доктором, и все, о чем я могу думать, это то, что люди смотрят. Я не слышу других людей, но чувствую на себе их взгляды. Это причиняет мне неудобство.

– Мы можем уйти отсюда, пожалуйста, – прошу я.

Мой отец помогает мне.

Раньше я все еще мог видеть тени, различные оттенки света, словно через испорченный калейдоскоп, искажающий свет, но, когда соленый воздух ударяет меня в лицо, нет ничего. Я останавливаюсь. Темнота, чертовски сильно меня пугает.

Отец чувствует мое колебание и крепче сжимает мою руку.

– Все хорошо. Я тебя понял. Я не позволю тебе упасть.

Меня успокаивает его мягкий тон, и позволяет продолжать идти. Лиззи не отстает, потому что я слышу ее шаги и, честно говоря, я не знаю, что ей сказать.

– На ночь ты останешься с нами в своей старой комнате, – говорит моя мать.

– Да, все, что тебе нужно, – голос Лэнса звучит позади меня.

– Спасибо, – бормочу я.

Отец помогает мне сесть в машину, и я нащупываю ремень безопасности, когда он закрывает дверь.

Ненавижу это чувство. Все испытывают ко мне жалость. Это одно из худших чувств, а все, чего я хочу – вернуть назад свое зрение, и чтобы Лиззи была рядом со мной.

Но, она достойна лучшего, чем это.

Она достойна кого-то лучше, чем я.

Я теперь, всего лишь чья-то ноша.

Как только возвращаемся домой, мама и Лэнс отправляются ко мне бунгало, чтобы собрать несколько моих вещей.

Лиззи помогает мне, выведя на улицу, и мы садимся на деревянные качели на заднем крыльце.

– Я не могу в это поверить, – говорит она.

– Ты и я, мы оба, крошка.

– Мы с этим справимся. Есть операции. Есть много всего. Мы с твоей мамой об этом говорили.

– Стоп. Просто остановись, – меня убивает то, что я не могу ее видеть.

– Прости. Думаю, тебе нужно немного времени, – она придвигается ближе.

– Время? Какая польза от времени? Я все равно буду уродом…

Она перебивает:

– Стоп. Не говори так.

– Дело не только в этом. Лиззи, ты не должна заботиться обо мне до конца моей жизни, – я поступаю правильно. Даже если это причиняет боль, но это правильно.

– Что? – я слышу страх в ее голосе. – Райан, мы – команда. Ты и я. Я не уйду от тебя.

– Черт побери. Ты выслушаешь меня? Я не хочу быть для тебя обузой. Плохо уже то, что я нуждаюсь в родителях.

– Я не уйду.

Меня одолевает гнев, и я встаю. Сидение качели качается и бьёт меня по спине и я, спотыкаясь, делаю несколько шагов вперед. Я знаю, что ограждение близко, и протягиваю руки, чтобы достать до него, но там ничего нет. Лиззи подлетает ко мне, помогает пройти последние несколько шагов, и я чувствую, как древесина попадается мне под руку.

Я качаю головой.

– Ты достойна лучшего, чем это.

– Я дам тебе немного времени, но я не собираюсь переставать заботиться о тебе. Ты был моим лучшим другом с тех пор, как мы были детьми. Я не откажусь от тебя.

– Ну, я бы хотел, чтобы ты отказалась, – я злюсь на весь мир. Я злюсь на всех, особенно на себя. – Уходи, – говорю я ей. – Оставь меня.

Я не в силах с этим справиться.

– Сейчас, я порошу твою мать прийти сюда и помочь тебе. Это день был ужасным. Завтра я зайду проверить, как ты, – она целует меня в щеку, и каждая клеточка моего тела кричит, чтобы я поднял ее на руки и никогда не отпускал.

– Не беспокойся. Я не какой-то научный проект, чтобы ты обо мне беспокоилась. Ты мне не нужна, – лгу я.

– Ну, ты мне нужен.

– Очень жаль. Что бы между нами ни было, теперь все кончено. Просто оставь меня в покое.

Так же сильно, как я ее хочу, я нуждаюсь в ней. Но меня останавливает мой собственный гнев.

Она уходит, ее слезы громче, чем взрыв, который вызвал все это

***

Две недели спустя, пройдя сканирование за сканированием, доктор Джеймс рассказывает о нескольких вариантах для меня. Хирургическое вмешательство, консультации, центры, которые могут мне помочь быть более независимым. Но я ничего не хочу.

Я хочу сбросить полотенце на ринг. Боже, я сдаюсь.

Когда я пытаюсь одеться, то задеваю рубашкой стены.

– Блядь! – кричу я.

Сказать, что я не очень хорошо с этим справляюсь – ничего не сказать. Я с трудом сдерживаю в себе свое дерьмо. Да, я знал, что была вероятность ослепнуть, но никогда не хотел в это верить.

Я проигнорировал головные боли, надеясь, что они из-за стресса или от жары.

Последние несколько дней я едва выходил из своей комнаты. Слушал музыку и рычал на каждого, кто входил в двери. Это чертовски сложно, и каждый день мне хочется сдаться.

Я сижу на кровати, когда раздается стук в дверь, и слышу на той стороне голос отца.